Вследствие недавно прошедшего по СМИ короткого сообщения о том, что русский язык, возможно, будет включён в школьную программу Ирана, и станет языком для изучения по выбору (не заместо английского, как поспешили заорать патриоты, а вместе с английским), подумалось вот о чём.
В патриотической среде считается догмой «Путин слил». Конкретно применительно к теме этой статьи слили Сирию. Там, как известно всем вплоть по пторианцев, убиты тысячи «вагнеровцев» (а Путин утёрся), 14-го апреля нанесён сокрушительный удар коалицией во главе с США по сирийскому режиму (а Путин утёрся), а ведь ещё жива обида за Су-24М с Олегом Пешковым, да и генералов там наших поубивали… если раскручивать события вспять, то февральские (2015-го года) мирные инициативы Путина со всякими там идиотскими переговорами однозначно поставили на нём крест как на сильном руководителе. Вот бы дали порулить Явлинскому, он бы дал жару! Или Жириновскому. Тот спуску Штатам никогда не давал! Вполне себе Чучхе, только что зубодробительным термоядерным ударом по Вашингтону не грозился.
Хотелось бы, тем не менее, глядя на события в ретроспективе, собрать паззл в мозаику.
Итак, сентябрь 2015-го года. Центральная власть в Сирии представлена очагами сопротивления правительственных войск. Свыше 80% территории карторисователями щедро отписывается «зелёной» Сирийской Свободной Армии, ИГИЛу, и курдам. По факту страна является пристанищем для тысяч разношерстных банд, невольничьим базаром, служит источником дармовой нефти для уважаемых мировых рынков. Ошмётки довоенной мирной жизни сконцентрированы на побережье, однако столица – Дамаск – ни разу не оплот мирной жизни. Из захваченных пригородов по городу регулярно совершаются миномётные обстрелы. В Латакии совершают вояжи шахиды, местный университет неоднократно подвергался посещениям смертников. Отступать некуда, позади только Средиземное море с кораблями НАТО, которые вряд ли посмешат на помощь проклятому мировым сообществом диктатору. То, что Сирия пала, не вопрос; вопрос – что будет после Сирии?..
Так выглядела военно-политическая обстановка, в которой русские лётчики принялись за работу. И первое, что здесь стоит отметить – количество ежедневно совершаемых боевых вылетов, задокументированные поражения складов вооружения месяцами не приносили никаких подвижек на фронтах. Это говорит о двух вещах: во-первых, сирийские войска обескровлены, измотаны, деморализованы и органически не способны к контратакам, во-вторых, количество вооружения, боеприпасов и живой силы на стороне противника если не бесконечное, то без преувеличения колоссальное. Достаточно сказать, что в апреле 2018-го при освобождении пригородов Дамаска захвачены настолько гигантские трофеи, что ими можно было бы «кормить» ещё не один год войны. А ведь это только под Дамаском. Сколько за 2,5 года выбомблено, невозможно вообразить.
Отсутствие подвижек на фронтах не помешало Путину объявить о мирных инициативах, что вызвало форменный шок и трепет у патриотов, разочарованное «у-у-у» и торжество либералов. Слил! Слил, собака! Российский бюджет не выдержал и полугода ограниченного военного вмешательства!
Оглядываясь на начало 2016-го, стоит не упускать из виду актуальную «цветную» карту САР, где, невзирая на многочисленные не прекращающиеся путинские сливы, теперь уже сопротивление Дамаску носит очаговый, разрозненный характер.
Дамаск, Сирия
Создание центра по примирению противоборствующих сторон позволило вывести из эпицентра противостояния десятки тысяч человек, которые просто побежали за козлами-провокаторами или за обещаниями сытой жизни, но перманентный джихад их ничуть не радует. Это подрезало «кормовую базу» воинствующей оппозиции. Параллельно ведущаяся невидимая работа по изменению облика сирийской армии позволила начать мероприятия по приведению феодальной структуры войск, лишь номинально управляемых из единого центра, в современную централизованную армию. Результаты этой сокрытой от камер работы начинают проклёвываться; деблокада Кувейриса, Дей-эз-зора, освобождение Алеппо, Пальмиры (дважды) – только видимые медийные маркеры. Более значимые, но менее заметные происходят прямо сейчас. Вот буквально на днях без лишнего шума и пыли Восточный Каламун сложил оружие. Зачистка Восточной Гуты, о которой недавно можно было только мечтать, завершена в кратчайшие сроки, просто потому, что окружённые формирования не стали оказывать упорного сопротивления, невзирая на наличие такой возможности.
Вместе с тем и сирийская армия начинает напоминать нашу в плане управления, координации, боевой слаженности, рационального использования ресурсов и подготовки операций.
Стоит ли удивляться, что русский язык вытесняет в сирийской образовательном пространстве английский? Ведь сирийцам нужно восстанавливать страну, и будет странно, если этим займётся американская Халибёртон. Строительство, нефтегазовая индустрия, медицина, и снова армия – здесь без тесного сотрудничества с Россией никак не обойтись.
А при чём здесь Иран и русский язык в нём?
Просто Иран определённо в списке на раздачу после Сирии. Удержание в Сирии светского государства не просто даёт Ирану передышку – там успели понять, что их армейское кун-фу в реальной войне откровенно хромает на обе ноги. Им ещё работать и работать в этом направлении, а делать это опять-таки самостоятельно не получится. А кто же им поможет? США или Израиль, что ли? Чтобы перенимать накопленный опыт войны 21-го века, нужно обращаться к первоисточнику, а он на севере.
Когда задаётся вопрос «какой язык учить?», в ответ обычно называются самые распространённые, причём английский – на первом месте по популярности.
И едва ли кто-то задаётся вопросом, как же так вышло-то, у англичан, сделать английский языком мирового общения. Ведь стоит чуть-чуть откатиться в историю, и племена на островах, многовековая междоусобица с Францией да наседающие викинги не годятся на камешки в фундамент лингвистического гегемона.
Распространение своего языка означает насаждение доминирующей культуры. То, что сейчас американский английский командует парадом, не должно никого вводить в заблуждение; маленький рефреш островного английского. А распространением английского умные люди занимались и занимаются с полной самоотдачей. Колонизация Индии – скромная веха в историческом процессе формирования гегемона.
Язык, в общем, можно распространять двумя путями: насильно (ассимиляция, истребление, замена культурного кода) или относительно добровольно – когда язык учат просто потому, что он представляет интерес и как средство общения, и как кладезь информации.
Можно вспомнить, что испанский, вообще-то, более распространён в мире, нежели английский, и также занимает своё место не в последнюю очередь благодаря военно-торговому флоту империи и колонистам. Империи нет, а язык остался. То, что Латинская Америка говорит на испанском (и отчасти португальском) – не совпадение. За распространением испанского языка – века труда.
Распространение языка является огромным достижением для государства и этноса, ведь это даёт не только шанс выжить в исторической перспективы, но и склонить другие страны к своему менталитету, подсадить на свои культурные ценности, заменить их идолов своими. Если вы думаете, что вся та огромная система распространения английского языка, которая ежедневно вбирает в себя новых learners, стихийно возникла сама по себе, лучше вам даже не начинать думать. Масса обучающих курсов, просто тьма-тьмущая пособий всех видов расцветки и толщины, мировая киноиндустрия, неустанная реклама образования на английском языке, британские центры и британские советы, распространяющие литературу и проводящие огромное количество мероприятий, религиозные проповедники, предлагающие бесплатные языковые курсы – это звенья одной цепи, опоясывающей планету.
Русский язык в нашем изрядно поистрепавшемся менталитете сильно уступает английскому, но это временно. Всё-таки недолгая история СССР вывела русский язык на принципиально новые позиции, включив в него и научно-техническую сферу, и множество стран, чьи руководители, политики, военные так или иначе обучались на русском, и народы, которые освоили русский язык как средство взаимодействия со «старшим братом».